Сижу и думаю, что РПС - штука страшная. Её читаешь, читаешь, читаешь... и только больше хочется ещё почитать. Особенно, по любимым группам, о да.
Но ладно, читать - это ещё полбеды. А вот когда слэшер с двухгодичным стажем просыпается после долгого кризиса и выдаёт целый фичок - вот тогда можно думать, что пора бы завязывать с этой травой и идти спать

Психология, недоангст, проскальзывающий пейринг и ОТП детектед. Автор понимает, что бред порет, но кто ж его, сонного, остановит?...

Автор: velj
Название: Когда сбываются мечты
Фандом: RPS (Rammstein)
Направление: слэш
Пейринг: церебральный Пауль/Рихард, а вообще-то здесь больше просто Рихарда
Рейтинг: G
Жанр: психология, завуалированный ангст
Дисклеймер: Рихард бы никогда, насчёт Пауля автор не уверен, но для виду скажем, что тоже никогда, материальной выгоды не извлекаю, личности персонажей фика не присваиваю
Аннотация: Мечты когда-нибудь обязательно сбудутся. Нужно только найти костяк, на который можно опереться, и идти к цели. Но когда-то мир всё равно окрасится в серый.

Когда человек добивается чего-то сам, это всегда приятно. Чувство гордости за себя, удовлетворения от сделанного и ощущение могущества – неизбежные составляющие любых деяний. Даже если ты делаешь что-то бескорыстно, начинаешь будто бы для себя, всё это перерастёт в нечто большее. Если вовремя не прекратить, оно может достигнуть невозвратной точки, и тогда привычный мир окрасится в серый цвет пасмурной осени.
Рихард всегда отдавал себе отчёт в том, что делал. Не без оснований считал, что делал всё правильно и точно следовал по выбранной дороге. По возможности – избегал препятствий на сложном пути. Но никогда не оглядывался с тоской назад, не предавался мыслям, что «когда-то давно всё было иначе». Хотелось верить, что было-то оно всё и так, просто думалось тогда по-другому. Более мелко, что ли.
С десяток лет тому назад, а может, и больше, не было ещё того чувства насыщенности. Рихард бесконечно пробовал, импровизировал, отдавал всего себя туда, на сцену, в группу, ребятам. Одним словом – жил и был доволен своим существованием. Не останавливался на достигнутом, строил планы на годы вперёд и шёл к их выполнению. Он считал свой путь единственно верным – ведь если постоянно идти вперёд, когда-нибудь ты обязательно придёшь к цели.
Рихард пробовал во всех сферах: на сцене, среди людей, в личной жизни. На сцене рядом с ним всегда были не менее верные своей цели товарищи, отличавшиеся каждый своим и ставшие просто незаменимыми. Среди людей он искал что-то новое, неизвестное в лихие времена. В личной жизни необходимо было найти тот якорь, за который нужно было зацепиться так, чтобы весь остальной мир удачно сплёлся в единое целое.
Рихард никогда не чувствовал в себе «дырок». У него всегда были женщины, которых он хотел. Но в любом случае нужен был тот человек, тот самый якорь, который сплетёт органичную картинку жизни. Этот якорь нашёлся внезапно, стоило только чуть внимательнее приглядеться к своему окружению.
Пауль, маленькая и юркая заноза, неимоверно раздражающая с одной стороны и притягательная с другой. Несмотря на свой плутовской характер, он умел слушать и восполнять образовывающиеся в душе Рихарда дырки. Он, как магнитом, убирал усталость после концертов, с ним можно было поговорить за жизнь за бутылочкой добротного баварского пива, да и просто молча работать. Такой вот уж он оказался человек – чётко видящий грань между шуточками и реальностью и умеющий вовремя менять маски. Человек, во всех смыслах удобный.
Рихард нисколько не удивился, когда на рубеже веков их общение по вечерам всё же переступило черту обычных дружеских посиделок. Делить личную жизнь с Паулем оказалось просто. Это казалось более, чем логичным: он никогда не лез, куда не просят, не требовал каких-то обязательств, а просто остался своеобразным громоотводом от внешнего мира. Рихард не считал это антиобщественным, тем более, такие отношения не влияли на работу. Пока не начали надоедать.
Он всё же попытался это прекратить. Тогда в жизни Рихарда появилась женщина, во всех смыслах замечательная: красивая, понимающая, достойная. Почувствовав, наконец, свой якорь, Рихард уехал в Америку с женой, занялся там своими делами, основал новую группу. Его всё устраивало: большая жизнь, большие деньги, но и большие обязательства. У него была семья, любящая и ставшая не менее привычной, чем Rammstein, были новые друзья и новое общество. Мечта исполнилась, но неизбежно пришла и скука.
От Пауля за всё американское время пришла одна СМС: «Поднимай свой зад и возвращайся в Германию. НАМ тебя не хватает». Это коротенькое акцентированное сообщение переворошило всё: пошли на скат дела, пропал запал, не ладилось с родными. Рихард вспомнил ту свободу, ребят, свою музыку, ИХ музыку. Пришло в голову и время, проведённое с Паулем в сумеречных гостиничных номерах, тёмный янтарь отборного баварского пива и плутоватые огоньки в ореховых глазах. И стало просто жаль потраченное время.
Мечты сбываются, жестоко уничтожая цели. Достигнув верхушки своих мечтаний, ты не останешься там навсегда, думая, что так и будет до самого конца. Нет, всё гораздо сложнее – за мечты нужно цепляться. Рихард же решил, что Америка – не та мечта, которую хочется сохранить. Он уехал, вернулся к тому, что грызло с самого начала. Кажется, вернулся к своей совести.
Мир, потерявший было свою радужную окраску, снова вспыхнул огнём и тёплым ореховым светом. Приоритеты поменялись на более рассудительные, добавилось жизненного опыта. Вернулись вечера откровений, репетиции вдалеке от цивилизации, чувство необходимости. И, в первую очередь, необходимости в том, кто удачно восполнял всю пустоту прошедшего времени – в занозе с плутоватыми огоньками в глазах.
Рихард не любил копаний в себе, в тонкостях своих отношений и вообще в психологии. Научившись выжимать из ничего всё, он нашёл свой костяк. То, ради чего стоит брать в руки гитару и бить по струнам. Будь это обычное удовлетворение от игры, поглощение восторга фанатов или же привычный поцелуй в висок в гримёрной. Всё, что угодно, только пускай мир больше не красится в сирую, монохромную гамму перенасыщённости.

Всё, спокойной ночи.

@темы: трава

---

/соплислюнивырванныймозг/
это просто мимими *_*
начинаю любить норвежскую сборную х)

геетлон...

27.01.2012 в 19:45

Пишет  Holly Frak:

Вооооооооооооот

27.01.2012 в 10:55

Пишет  Хрис:

Вы все еще не смотрите биатлон?

23.01.2012 в 23:02

Пишет [J]Испанская[/J]:

ЗРЯ!

упд. По-прежнему не смотрите геетлон?

26.01.2012 в 23:11

Пишет [J]Испанская[/J]:

хххехе.

Ну, пусть тут будет для красоты *_*

мультиоргазм головного мозга

ТЕРЯЕТЕ МНОГО!

А вообще, биатлон - курево похлеще аниме. Столько мужчин в расцвете сил, что глаза разбегаются. От пейрингов.

@темы: трубка мира

---

Блядошкола, блядообщество, блядоконкурс.
Вот что можно написать в сочинении про молодёжные субкультуры, не затрагивая религию и основываясь только на законе? И при этом выдать нужно не картон, а что-то художественное и с имхой.
Как будто бы "Святой Руси" им было мало.
Не понимаю учителей, пихающих вовсюда.

@темы: из жизни на озере Виннипег, безысходность

---

Пишет Гость:

03.01.2012 в 07:30

Хороший фанфик на фикбуке - это как случайно выудить платье от Гуччи из распродажной корзины в сетевом гипермаркете

URL комментария

Долго держался, чтобы не перепостить.
Тем не менее, в итоге перепостил.

Хороший фанфик на фикбуке это плохой фанфик на дайри, думается мне.
Хороший фанфик на дайри - идеальный фанфик на фикбуке.
Идеальный фанфик на дайри - херня на фикбуке, потому что его никто не поймёт. (с) тоже откуда-то, но я не помню.

@темы: куры посмеялись, зараза по имени интернет, один умный сказал — другие перепостили

---

Яндекс продолжает меня радовать.
Вообще волшебный арт. Маарет и Мекаре прямо действительно ведьмы. Взгляд Мекаре завораживает.

@темы: трубка мира

---

и снова к реборну.

вдохновлялась

этим

http://static.diary.ru/userdir/2/4/0/8/2408494/72341080.jpg
Автор: velj
Название: В полнолуние
Фандом: Katekyo Hitman Reborn!
Направление: джен
Персонажи: Занзас, Скуало
Рейтинг: G
Жанр: мистика
Предупреждения: AU, слабые намёки на пейринг

Небо в этих местах всегда красивое, особенно в полнолуния. Луна чётким белым пятном никогда не скрывается в облаках, опускает на неспокойное море лунную дорожку, а постоянные волны поблёскивают в молочно-белом свете. Всегда тихо, слышен только плеск моря да свист ветра.
Занзасу не до картин природы. Он спускается вниз по горной тропе, оглядывается по сторонам и с каждой секундой злится всё сильнее. Какой чёрт дёрнул его переться сюда ночью, в полнолуние, когда на огромный диск луны в небе смотреть не то чтобы страшно – неприятно просто, неуютно. Вполне ясный чёрт, патлатый такой и громкий. Занзас тихо матерится и всё равно спускается, ёжась от ветра.
Вообще, ему нравится тишина. Никакого назойливого мусора, значит, никаких проблем. Плеск моря внизу даже кажется успокаивающим, а в платиновом блеске волн есть своя эстетика, такая, что Занзас останавливается на одном из горных выступов, задумчивым и тяжёлым взглядом смотрит на неспокойную гладь воды и пару минут так стоит без какой-либо цели. Раз уж пришёл, так почему бы не посмотреть? Ведь, с другой стороны, просиживая сутками в кабинете в особняке, ничего действительно приятного не увидишь. А тут хотя бы спокойно. И тихо.
Занзас спускается дальше. Камешки, задеваемые подошвами тяжёлых сапог, скатываются вперёд его, с тихим треском сталкиваются и падают со скалы в море. Он морщится и выходит на довольно большую платформу, на самом краю которой – дерево, чьи корни вгрызаются в горную породу далеко вглубь. Необычная и гармоничная картина не то чтобы умиротворяет – скорее, Занзас лишь выстраивает параллель тяги к жизни этого дерева к упорству любого здравомыслящего человека, в том числе и себя.
Ствол дерева неожиданно тёплый – и это несмотря на то, что вокруг платформы по всем направлениям гуляют ветры. Опираться на шероховатую кору плечом и смотреть на молчаливое величие моря Занзасу неожиданно приятно.
Мысли, тягучие, словно молочный лунный свет, впервые совершенно не мешают.
Здесь просто прохладно, тихо и хорошо. Душевно спокойно.
Чей-то вой невдалеке портит всё мрачное великолепие.
Вой больше похож на волчий, - констатирует Занзас, скашивая взгляд в сторону звука. Спустя несколько мгновений на платформу грациозно и осторожно, крадучись, выходит величественных размеров волк. В глубоком лунном свете шерсть кажется платиновой и чуть светящейся; внимательные, умные глаза непонятного, выцветшего оттенка – вроде бы серые, а вроде бы и нет. Животное осторожничает, Занзас не двигается. Так они друг на друга и смотрят; волк осторожно и внимательно, а человек – свободно и непринуждённо. Наконец, волк расслабляется, - заметно даже, как под густой шерстью перекатываются мышцы, - и лёгкой рысцой бежит к протянувшему руку Занзасу.
Шерсть на морде животного мягкая и гладкая; Занзас ерошит её, чувствуя тепло, чешет волка за большими ушами, чешет подбородок и усмехается. Волк прикрывает глаза, - вблизи они действительно льдисто-серые, - и тихо-тихо рычит, но не злится. Свечение, исходящее от шерсти, словно усиливается.
Занзас кладёт ладонь на тёплый лоб волка и усмехается, отводя глаза обратно на море. Он не чувствует опасности, а, значит, волк, - волк ли? – ничего ему не сделает. И верно. Взлетает в воздух серебристо-платиновая грива, чуть шелестит форменная одежда и скрипит кожа тяжёлых сапог. Занзас чувствует под ладонью жёсткий, но гладкий щёлк волос. Он снова смотрит на волка, а видит перед собой Скуало, присевшего на одно колено и склонившего голову. Даже так видно, что его губы изогнуты в улыбке, а полуприкрытые глаза блестят так же, как и минуту назад у животного. Занзас хмыкает – не зря шёл. Ради такого зрелища стоило потратить время.
Скуало молчит, опираясь правой рукой о мёрзлую землю платформы, и не пытается убрать с головы чужую ладонь. Сидит, как верный пёс, бесконечно преданный и доверяющий.
- Вот скажи мне, мусор… - Занзас говорит тихо, не переставая перебирать волосы под ладонью и не отводя глаз от водной глади, окрашенной луной, - стоило ли нагонять столько пафоса только для того, чтобы осмелиться, наконец, раскрыть тайну?
Скуало только усмехается, поднимает голову и нагло спрашивает:
- А ты против?
- Нет, - выдыхает Занзас и резко тянет одну прядь на себя. Скуало послушно поднимается на ноги, даже не морщась, смотрит прямо в глаза и снова молчит. – Раз ты показываешь себя, как зверя, то я с удовольствием тебя… приручу.
Скуало смиренно кивает, склоняя голову на бок, и снова улыбается. Занзас однажды уже надел на него ошейник, приняв клятву верности. Теперь ему остаётся лишь суметь пристегнуть поводок, и тогда волк окончательно признает хозяина.

@темы: трава

---

псевдофилософия.

вот нельзя слушать отто дикс, когда в окно внезапно вваливается муз и пихает писать что-то про своих любимых придурков. потому что рождается нечто фанонистое и псевдофилософское.
а вообще - оказывается, джен мне нравится даже больше слеша и фема.

Автор: velj
Название: Пыль
Фандом: Реборн
Направление: джен
Персонажи: Занзас – центрик, Вария - фоном
Рейтинг: G
Жанр: псевдофилософия, частично сонгфик
Предупреждения: фанон. возможно, OOC

Занзас предпочитает никогда не думать о том, чем он занимается. Ну, босс элитного отряда убийц, ну, носитель смертоносного Пламени Гнева. Никогда это не вызывало в нём чувства диссонанса или дискомфорта. Привычная рутина, изредка разбавленная азартом настоящей битвы. Жаль, что редко разбавленная.
Занзасу легче просто мерить взглядом стопки разнарядок на разнообразные неугодные Вонголе и Альянсу семьи и, молча, отдавать их Скуало – дальше пусть сам разбирается, кого и куда отправлять. Действительно, зачем думать о том, сколько крови прольётся в очередной раз? Лучше не портить себе лишний раз аппетит.
Занзаса не трогают тревоги Девятого, что «Вария слишком кровожадна, неплохо было бы избрать более мягкий способ устранения». Да, конечно, - думает он, прикидывая, что просто резать горло какому-нибудь предателю – просто скучно. И не нравоучительно ни капли. Да и заработала бы Вария в таком случае свою устрашающую репутацию? Ясное дело, что нет.
Занзасу также глубоко плевать, что его руки и руки его офицеров в крови далеко не по локоть, и даже не по плечи, а дальше, гораздо дальше. Не менее сильно ему плевать и на то, что после смерти – а о смерти он думал совершенно спокойно, как о чём-то само собой разумеющемся – райской жизни им не видать. Да и зачем им это? Они ведь безразличны и чёрту, и богу. Так, всего лишь хорошо выученная и натасканная на кровь и послушание серая масса. Пыль, всколыхни которую – и пощады не будет.
Занзасу проще не замечать, что ими-то, по сути, всего лишь пользуются, удовлетворяя свои амбиции и жажду власти, а также обеспечивая собственную шкуру идеальной защитой. Вария же рядом, Вария, сохраняя нейтралитет, устранит всех неугодных. Они же не делят мир на чёрных и белых? Все равны, а кровь везде одинаково тёплая и красная. Варии всё сойдёт с рук, проблемы с правосудием они решать умеют.
Всего лишь теневая организация живых бесов, окрашенная в красный цвет.
Этими бесами, кровавой пылью, Занзас и управляет. Прощает фамильярность Скуало – без его стратегий ничего бы у Варии не было; поощряет безумство Бельфегора – настолько красиво и изящно убивать мог только Принц-Потрошитель; терпит раболепство Леви – преданных людей иметь тоже полезно; закрывает глаза на замашки Луссурии – когда доходит до дела, он становится в разы серьёзнее; и пропускает мимо ушей язвительные шпильки Франа – иллюзионисты всегда на вес золота, особенно – знающие своё дело. Абсолютно неуправляемый, с первого взгляда, контингент, готовый стоять по стойке «смирно», если только в красных глазах загорается Пламя. Главное – уметь взаимодействовать. Вырванные волосы, расплавленные ножи, многочисленные синяки и постоянные истерики по поводу порванных шмоток – не в счёт.
Занзас закрывает глаза на то, что каждый, кто уходит на очередную миссию, может и не вернуться. Аналогично же он игнорирует факт, что каждый раз, видя, как кто-то из офицеров из машины прямиком отправляется в лазарет, он непроизвольно кривится. Это всё потому, что они все – жалкий мусор, - думает Занзас, запивая внезапную горечь качественным виски. Но краем сознания понимает, что в первую очередь Вария – профессионалы.
Занзас привык к этому темпу жизни. Смерть – она же постоянно, извечно будет возвращаться сюда, в замок Варии, неспешно ходить по пятам за независимыми убийцами – как напоминание. Грехи будут расти, душа – черстветь, а запах крови уже никогда не отмоется с форменной одежды и не выветрится с кожи.
Занзасу нравится это.
Да будет мир праху, - хмыкает он, - нашему.
Они давно исчезли для этого мира, превратившись в серую пыль.

@музыка: Смысловые Галлюцинации - В первый день осени

@темы: трава

---

Автор: velj
Название: Коллекционер страхов
Фандом: Katekyo Hitman Reborn!
Направление: джен
Персонажи: Мукуро, Хибари
Рейтинг: R
Жанр: даркфик, психология
Предупреждения: насилие, частично сумасшедший Мукуро и Хибари оужас испытывающий страх.

творческий отпуск закончен.

Что такое страх, Хибари понимал слабо, точнее – просто не задумывался об этом. Для него, прирождённого хищника, это абстрактное понятие не имело места в жизни. Он определил «страх» тем, что испытывают травоядные перед столкновением с его тонфа. Значит, страх, устрашение – всего лишь одна из многих сильных сторон Хибари. Всего-то.
Но он не мог терпеть, когда его силу используют другие.
И только одно наглое и самоуверенное травоядное могло делать это так искусно.
Мукуро умеет показывать всё то, что старательно прячется в глубинах подсознания. Показывать точно и ярко, и, не зная иллюзиониста, можно подумать, что всё это – реальность. Беспорядочные разводы подсыхающей на стенах крови; ошмётки плоти, в хаотичном порядке разбросанные вокруг истекающего кровью создания, только отдалённо напоминающего человека. Раскроенный череп, исполосованное лицо с бешено вращающимися глазницами; местами содранная до мяса кожа; в местах, где она отсутствовала, сквозь прорванные мышечные волокна проглядывают белые сколотые кости. Одежда отсутствует; всё тело больше похоже на кашу из внутренностей, чем на человека.
Хибари сглатывает подступающий к горлу ком. Смотреть на иллюзию – противно. Знать, что иллюзия вытащена проклятым иллюзионистом из подсознания – вдвойне. Понимать, что травоядное, от которого остался только жалкий кусок не совместимой с жизнью плоти, он сам – вообще невыносимо. Но Мукуро почти нежно держит его лицо тонкими бледными пальцами и улыбается свой фирменной сладкой улыбкой, глядя разноцветными глазами в холодные, стальные глаза своей жертвы.
Хибари понимает, что липкое чувство, поднимающееся к горлу от низа живота, как раз и называется «страхом». Страх сковывает движения; хочется отвернуться или хотя бы закрыть глаза, но чувство смеётся гадким смехом Мукуро и заставляет застыть в одном унизительном положении – на коленях, посреди огромной комнаты. И смотреть, слушать, чувствовать. От запаха мертвеющей плоти мутит, глаза непроизвольно слезятся – страх не позволяет даже моргнуть – только дышать, часто и хрипло.
Хибари почти с ужасом понимает, что он не просто смотрит. Он своеобразно ощущает то, что видит. Ненавязчиво колет под рёбрами, бешено стучит сердце, вплоть до световых пятен рябит в глазах. И мутит, невозможно мутит, буквально выворачивает наизнанку – но Хибари держится, когда очередной мучительный спазм скручивает внутренности.
- Ну, Кёя-кун, - тянет Мукуро, убирая с мокрые от пота волосы с раскалённого лба. Существо посреди комнаты медленно теряет очертания, растворяется в иллюзии, оставляя только багряные росчерки на лице себя реального. – Тебе понравился коротенький экскурс в своё подсознание?
- Сволочь… - выдыхает Хибари. Его бьёт крупная дрожь, спинной мозг прошибает словно холодным током. Ярость кипит, но проклятый и никуда не девшийся страх не отступает, давит горло тисками постоянных спазмов, кружит голову в непонятном цветовом водовороте и снова, чёрт его дери, смеётся голосом Мукуро.
- Буду толковать это, как понравилось, - Мукуро склоняет голову на бок, чуть щурится и злорадно улыбается. – Как интересно… Кёя-кун боится собственной смерти. Какой интересный страх… - он рассматривает лицо Хибари, заглядывает в невменяемые ледяные глаза, касается прохладными пальцами горящих щёк – как заядлый коллекционер. Потом снова тихо смеётся и почти ласково стирает с лица иллюзорную кровь – она тут же пылью осыпается с рук и исчезает в воздухе.
Хибари тяжело дышит. Разум твердит, что всё это неправда, и не он умирал только что, превратившись в наглядное пособие по анатомии. Не из его разорванных сосудов лилась на сырой пол комнаты горячая багряно-красная кровь, не он задыхался без вырванной трахеи, не его конечности были вывернуты под немыслимыми углами и не его кости буквально превратились в костяную пыль. Это всё – лишь идеально сотворённая иллюзия.
Вытащенная, правда, из его подсознания.
Больше всего сейчас хочется дотянуться до тонфа в другом углу помещения и как следует дать по гадко лыбящейся морде иллюзиониста. А потом забыть всё – страх, иллюзию, капельки холодного пота, бегущие по вискам. Но Хибари только дышит, борясь с желанием упасть в обморок. Всё тело не иллюзорно ломит – то ли от напряжения, то ли Мукуро настолько заставил его верить.
Как противно-то, - думает он, - и как унизительно.
А Мукуро улыбается. Очередной страх непредсказуемой коллекции. Самой страшной коллекции самого безумного коллекционера страхов.

@темы: трава

---

цитируем-с помаленьку~

"– Учите матчасть... Это все, что я могу вам сказать, дорогие дамы!" (с)
Как хочется иногда сказать это фанфикописцам, игнорирующим канон в принципе.

@темы: куры посмеялись, один умный сказал — другие перепостили

---

Автор: velj
Бета: -
Название: Тоска
Фандом: Katekyo Hitman Reborn!
Направление: джен
Персонажи: Xanxus, Squalo, если хотите – пейрингом; Леви, Принц, Маммон и Моска мимо своим ходом
Рейтинг: G
Жанр: психология, ангст
Предупреждения: -
Дисклеймер: герои – Амано Акире, материальной выгоды не имею
Размер: драббл
Размещение: где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку

- Босс, может, не стоит столько пить? – мимоходом спрашивает Леви, поднося уже чёрт знает какую по счёту бутылку с дорогим виски. Но Занзас только награждает его тяжёлым взглядом.
Раздражает. Всё. И то, что вместо Скуало выпивку носит Леви – вдвойне. Босс задумчиво вертит в руках очередной стакан. И кинуть, в принципе, не в кого. Голова Грозы Варии не достойна лучшего хрусталя из сервиза, Моску так, не дай Создатель, и повредить можно, а в Потрошителя, вольготно развалившегося на диване, кидать что-то, могущее пролить «королевскую кровь», просто опасно. А у Скуало голова как раз для таких целей подходит, как ни крути. И волосы так красиво окрашивались в цвет любимого напитка. И возмущался мечник забавно. И улыбался потом так… удовлетворённо, спокойно. Словно так всё и должно быть.
Стакан в руке не выдерживает давления на стенки и трескается; жидкость проливается на обивку кресла, выводя Занзаса из раздумий. Он, чёрт подери, переживает за Акулу! Без Скуало как-то… неправильно, неорганично, неприятно и пусто.
…Воспоминания ещё до времён Колыбели накатывают с каждым глотком виски из нового стакана. И везде – Скуало. Как бы Занзас ни хотел избавиться от прошлого – не получается, становится только хуже. И от этого вдвойне противнее.
«Когда-то наступит время, когда ты поймёшь, насколько я ценен для Варии», - сказал тогда мечник. И прав в итоге оказался. Сейчас босс понимает, ох как понимает, чего и кого лишился. Опоры, надёжной правой руки, единственного верного до кончиков волос человека, не бросающегося слов на ветер, а молча выполняющего, терпящего всё и всегда…. Глупо. Глупо, что он проиграл какому-то юнцу и погиб так просто.
И как глупо, что Занзасу от осознания смерти Скуало выть хочется. Но остаётся ещё малая надежда, что Акула всё же выжил. Ведь он же обещал – рядом до самого конца, пока босс не станет Десятым Вонголой. Получается, предал? Нет. Быть такого не может.
Второй стакан неминуемо повторяет судьбу первого.
Осколки хрусталя напоминают Занзасу глаза Скуало. Такие же блестящие, притягивающие взгляд, глубокие… чёрт. Допился.
Он устало проводит по глазам и откидывает голову на спинку кресла. Это называется внутренним одиночеством, верно? Только ли коллегу по чисто технической стезе он видит в Скуало? Нет, было что-то ещё, за что крикливой особе прощались и тон голоса, и все выходки, и фамильярность с нарушением субординации… и ещё много чего. Ангельского терпения у Занзаса нет – факт, следовательно, имеет место быть что-то ещё. Привязанность? Вера в обещание? Странные, абстрактные понятия, он не привык включать их в свой эмоциональный спектр. А теперь вот приходится. Потому что по-другому объяснить, почему у горла стоит ком, а воспоминания не оставляют ни на секунду, он не может. А, возможно, и не хочет.
В третий стакан наливается уже вино. Иначе, - Занзас чувствует, - мысли уйдут в сторону окончательно. Лучше сейчас всё же подумать о том, что Хранителей этой выскочки, Савады Тсунаёши, нужно убирать. Именно с этой целью он разрешает Маммону использовать силу Аркобалено. И внимательно смотрит на Гола Моску. По губам скользит привычная усмешка.
«Если ты сдох, патлатый мусор, - думает Занзас перед тем, как провалиться в лёгкую дрёму, - то я лично вытащу тебя с того света и пристрелю самостоятельно!»

Через несколько дней, узнав, что преждевременно похороненный мусор жив, Занзас мысленно ухмыльнётся. Но на деле только бросит пару оскорблений. Ничего Скуало знать, что его босс рад и даже немного переживал (хотя мечник всё равно потом пересчитает бутылки из-под алкоголя – из чистой вредности).

@темы: трава

---

зарисовки.

Зарисовка, в принципе, одна, и про очень странных персонажей.

Автор: velj
Название: Маргаритка
Фандом: D.Gray-man
Направление: джен
Персонажи: Канда, Дейзя, мельком Мари
Жанр: смарм, ангст
Предупреждения: OOC, смерть персонажа
Рейтинг: G
Размер: драббл
Размещение: с шапкой. Хотя кому оно надо?
От автора: сумбурно, и навеяно разговором про маргаритки и дигрея. OOC на 326 слов непозволительно жуткий.>< Но это один из немногих моих фиков, которые мне самой нравятся. До звёздочек - несколько лет до событий канона.

Прочитать?

- Маргаритка? – неприкрытое удивление в голосе.
- Угу, - короткий кивок. – Daisy. Маргаритка. Созвучно с твоим именем.
- Не ожидал от тебя, Канда.
Лёгкая, почти незаметная благодарная улыбка. Дейзя не поблагодарит друга – тот всё равно не примет благодарностей, скорее, пошлёт далеко и надолго. А вот улыбку – примет, запомнит. Он знал Канду, знал его привычки. Да и как тут не знать, за несколько-то лет учения у Маршала Тидолла?
- Считай, на прощание, - в голосе – нота горечи, в глазах – острое раздражение и совсем чуть-чуть печали.
- Мы не прощаемся. Не навсегда ведь.
Тёплый взгляд натыкается на холодные тёмные глаза, и искра разгорается сильнее. Дейзе тоже жаль. Но, к сожалению, у него немного другие интересы, нежели у Канды. Дейзя – одиночка, он будет работать независимо от указов Управления. Канда же обязан подчиняться Ватикану. Почему, футболист знал только относительно. Да и не вникал особо.
- Всё возможно.
- Ты параноик. Мой Колокольчик Милосердия всегда со мной.
Дейзя засмеялся, заметив короткий скептический хмык.
- Спасибо за цветок. Как бы это странно ни звучало, но они – мои любимые.
- Тч. Будь осторожен.
Последние слова. Канда ушёл, не оборачиваясь. Сейчас его путь лежал к громаде Центрального Управления Чёрного Ордена. А Дейзя отправится по собственному пути, который обещал быть отнюдь не лёгким.
***
«Будь осторожен».
В последний момент не был, проморгал атаку. Канда закусил губу, чтобы не ругнуться. Тело Дейзи на кресте приковывало взгляд. Что-то сдавило в груди. Нет, не больно. Просто как-то… пусто. Как будто бы отняли что-то, в какой-то мере важное. Он не привык привязываться. Но Дейзя всё же был другом. Как Мари, стоящий сейчас рядом.
Уже потом Канда чисто случайно зацепится взглядом за засушенный цветок, выпавший из внутреннего кармана плаща Дейзи. Маргаритка. С почти целыми лепестками, только кое-где порванными от времени.
Он сохранил неожиданный подарок даже спустя столько лет. Как символ? Или талисман? Юу не знал. Но губа вдруг оказалась прокушена до крови.
- Вот теперь точно на прощание.
Цветок остался вместе с хозяином даже после смерти. Символично, не правда ли?

@темы: трава